о волоките в рассмотрении надзорной жалобы
В третий раз обращаюсь к Вам с законным требованием дать надлежащий ответ на мою надзорную жалобу.7
ноября 2002 г. мною на Ваше имя была подана надзорная жалоба на определение Верховного суда ПМР от 12.09.2002 г., ответ на которую мною получен через четыре месяца и несколько напоминаний только 7 марта 2003 г. В данном ответе Вами были рассмотрены только два из четырех доводов надзорной жалобы (о нарушении норм процессуального права), остальные два довода (о нарушении норм материального права) обойдены Вами молчанием. Рассмотренные два довода о нарушениях норм процессуального права отклонены Вами со ссылкой на несуществующие «права» Верховного суда ПМР, которые якобы предоставлены ему Конституцией ПМР, а также на основании отсутствия в уголовном деле Улыбина В.А. доказательств противоправного участия судьи Круглик Н.М. в рассмотрении дела в кассационной и надзорной инстанциях.10.03.2003
г. мною была повторно направлена на Ваше имя надзорная жалоба с доказательством необоснованности Ваших аргументов в части «прав» Верховного суда ПМР, якобы вытекающих из Конституции ПМР, а также приложена копия не найденного Вами определения ВС ПМР от 1.11.2001 г., подтверждающего факт противоправного участия судьи Круглик Н.М. в рассмотрении дела в кассационной и надзорной инстанциях. В повторной жалобе я просила рассмотреть все аргументы моей надзорной жалобы без исключения и, в случае отказа внести протест, привести действительно законные основания. Ваш ответ от 17.04.2003 г. на мое второе обращение свидетельствует, что Вы под разными предлогами продолжаете уклоняться от исполнения Ваших должностных обязанностей председателя Верховного суда ПМР – от надлежащего ответа на надзорную жалобу. Во-первых, Вы переквалифицировали мою надзорную жалобу в просьбу «разъяснить процессуальные вопросы». За подобной консультацией я к Вам никогда не обращалась. Я обращалась с надзорной жалобой по факту принятия незаконного судебного постановления, с указанием нарушенных при этом норм процессуального и (вторично подчеркиваю) норм материального права. Вот уже в течение полугода я не могу добиться от председателя Верховного суда ПМР одного из двух предусмотренных в таком случае ответов: либо ясного, полного и законным образом обоснованного отклонения всех четырех доводов жалобы, либо принесения протеста. Во-вторых, Вы неправомерно увязали ответ на мою надзорную жалобу с результатом рассмотрения заявления Улыбина В.А., подавшего просьбу о пересмотре каких-то судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам. Напоминаю Вам, что в соответствии со ст.317 ГПК ПМР и ст. 351 УПК ПМР опротестованию подлежат судебные акты, вступившие в законную силу. Определение Верховного суда ПМР от 12.09.2002 г., которое я прошу опротестовать, вступило в законную силу, является действующим, в надзорном порядке не опротестовано и не отменено. И никакие возможные в будущем судебные постановления по вновь открывшимся обстоятельствам не превратят незаконное определение от 12.09.2002 г. в законное, и не узаконят допущенные при принятии определения нарушения норм материального и процессуального права. У Вас нет никаких оснований ставить решение по моей надзорной жалобе в зависимость от неопределенных будущих судебных постановлений и затягивать это решение.А вот определиться со сроками рассмотрения указанных Вами заявлений Улыбина В.А. по вновь открывшимся обстоятельствам, действительно, необходимо, исходя из следующих соображений.
Не сомневаюсь, что Вам известно о том , что я обжалую прокурору ПМР в порядке надзора постановление Президиума ВС ПМР от 10.01.2003 г. Пока решение прокурором не принято. Совершенно ясно, что так называемые «вновь открывшиеся обстоятельства» могут стать «вновь закрывшимися» после принесения и удовлетворения протеста прокурора республики. Такое развитие событий, действительно, делает бессмысленным рассмотрение заявлений Улыбина В.А. до решения прокурора и суда. Однако 24.04.2003 г. Слободзейский суд уже рассмотрел одно такое заявление Улыбина В.А. и принял по нему определение. Вы не находите, что озвученный Вами принцип «надо подождать, какое будущий суд примет решение» применяется односторонне, только к моим жалобам и заявлениям и не применяется к заявлениям Улыбина В.А.?
В-третьих, определение от 12.09.2002 г., на которое подана моя надзорная жалоба, не может законным образом быть пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам, и потому волокита с рассмотрением моей надзорной жалобы тем более не допустима.
Позволю себе освежить Вашу память по поводу затронутой в Вашем письме главы 37 ГПК ПМР.
В соответствии с этой главой пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам подлежат только решения
судов первой инстанции, а также определения и постановления кассационной и надзорной инстанций, но не всякие, а которыми изменено (а не отменено! –Н.П.) решение (а не определение!-Н.П.) суда первой инстанции или постановлено новое решение (ст.331-1 ГПК ПМР). Глава 37 не устанавливает подсудность дел по пересмотру определений надзорной инстанции, отменившей (!) определение (!) суда первой инстанции. Таковым как раз и является опротестуемое определение от 12.09.2002 г. Оно отменило (а не изменило!-Н.П) определение (а не решение!-Н.П.) суда первой инстанции от 14.07.2002 г С учетом того, что определением от 12.09.2002 г. не было постановлено новое решение, в отношении него не может быть запущен механизм пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.Это не такой сложный процессуальный вопрос, однако в свете принятого по заявлению Улыбина 24.04.2003 г. Слободзейским судом определения приходится констатировать, что даже более простые требования ГПК ПМР не всем судьям ПМР по зубам. Как Вам это нравится: Слободзейский суд не только пересмотрел по вновь открывшимся обстоятельствам определение суда первой инстанции
от 31.10.2002 г. (что вообще не предусмотрено главой 37 ГПК ПМР), но пересмотрел такое определение, которое даже не вступало в законную силу (было отменено кассацией 6.02.2003 г), а в ст. 331 ГПК ПМР написано, что могут быть пересмотрены лишь судебные постановления, вступившие в законную силу. Я оценила принятое в Слободзее 24.04.2003 г. определение как заведомо неправосудное и обратилась к прокурору с просьбой о возбуждении уголовного дела по ст. 301 УК ПМР.И наконец, обращаю Ваше внимание на постоянное игнорирование в судах ПМР (Слободзейском, Тираспольском и Верховном) того факта, что рассматриваемое дело является уголовным, а не гражданским, и что к рассматриваемым правоотношениям должны применяться нормы УПК, а не ГПК, последние – лишь по вопросам, не урегулированным УПК и при условии, что эти нормы ГПК не противоречат УПК. Гражданский иск в уголовном процессе
(как есть в нашем случае) – это уголовно-процессуальный институт, а решение по такому иску принимается в приговоре и становится частью приговора со всеми вытекающими уголовно-процессуальными последствиями. Извините, что излагаю прописные истины для студентов юрфаков, которые описаны в любом учебнике по уголовному процессу. Однако непонимание и (или) игнорирование в судах ПМР, в том числе в Верховном суде, уголовно-процессуальной природы рассматриваемых спорных правоотношений привело за 3 года к многочисленным судебным постановлениям, противоречащим закону и друг другу, породило в рамках уголовного дела кучу необоснованных гражданских дел и завело ситуацию в правовой тупик.Предлагаю Вам самостоятельно посмотреть на принятые судебные постановления через призму УПК ПМР. УПК задает абсолютно другие основания и порядок возобновления
дел по вновь открывшимся обстоятельствам, а не пересмотра решений и определений (как в ГПК ПМР). Абсолютно другие, нежели были применены Слободзейским судом по заявлению Улыбина В.А. 24.04.2003 г. и готовятся к применению, как я понимаю, при рассмотрениях других его аналогичных заявлений. Предлагаю Вам самостоятельно придти к выводу, что в данном конкретном споре применять нормы ГПК ПМР неправомерно, поскольку они противоречат УПК ПМР, а дело уголовное. А после этого прошу незамедлительно дать надлежащий ответ на мою надзорную жалобу. ПЕТКО Н.Н.29.04.2003
г.